Немножко кроссовер с Хоббитом, Стар Треком и Третьей Звездой, так что платочки не помешают.

другой автор



Исполнение 1



Я была той самой мамой...

Меня зовут Пончик. И ещё Псих. Это из-за Джона. Вообще-то на самом деле меня зовут Шерлок, только волосы у меня тёмные, и все ребята как слышат моё имя, так ещё больше смеются.

Сегодня мне исполняется семь лет, но решили всё равно оперировать в этот день, потому что наконец-то стабильное состояние держалось достаточно долго. Доктор Фриман говорит, что прогноз положительный и что скоро моё сердце будет работать как надо, а я думаю иногда, вот бы у меня его совсем не было.

Джону в операционную нельзя, его и в процедурные не всегда со мной пускают. Говорят, из-за микробов и из-за того, что я уже большой. Неправда, я видел, как чужие родственники ждут перед операционной, и даже совсем старым хочется, чтобы в такой момент их кто-то держал за руку.

- Пускай твой Тедди подождёт на стуле, - говорит медсестра.

- Это Джон, - возражаю я.

Взрослые обычно вздыхают:

- Хорошо, пускай Джон.

А дети говорят, что я выпендриваюсь.

Те дети, которые не бывают в больнице подолгу, не понимают, почему я не хочу беситься вместе с ними. Их заставляют читать и заниматься музыкой, а мне это правда нравится, и так жаль, что нельзя взять сюда скрипку.

Но нам и с Джоном вместе хорошо. Когда я был совсем маленьким, мы играли с ним в гостей, я катал его на машинке. Теперь я могу придумать кое-что поинтереснее. Я был драконом, построил из одеяла целую гору со множеством нор, и он пытался украсть мои сокровища. Мне как раз тогда нельзя было вставать, и мы вместе читали «Хоббита». Потом мы полетели к звёздам. Я был космическим террористом, большим и сильным, я одним ударом мог уложить всех своих врагов. Конечно, они были похожи на моих так называемых друзей. Мама совсем ничего не понимает в детях. Джим был космическим генералом и взял в заложники мою команду. Он и правда однажды утащил Джона, пинал его, дразнил меня по-всякому, и когда отдал, медсестре Салли пришлось зашивать лопнувшую ткань. Раньше я доверял караулить Джона Карлу Пауэрсу, а потом Карл выписался. Я придумал, как будто бы Джим его убил. Добавил чего-нибудь в лекарство. Потом мне показалось скучно, что всё это произошло в больнице, и тогда Джим подстроил смерть Карла в бассейне. Как будто бы я это узнал, и мне не поверили сперва, и мы встретились с Джимом на том же месте через пятнадцать лет.

Пятнадцать лет – это очень много.

- Я тебе сердце выжгу! – шипел он.

А мне как будто бы удалили его сегодня, и оно мне больше не мешало. Я был высокий, красивый и худой-худой, как скелет, и даже дразнил своего толстого брата.

Мой настоящий брат почти такой же вредный, как Джим, вырос и совсем поглупел: как увидит девчонку, начинает хихикать как дурак и несмешно издеваться надо мной, чтобы её развлечь. Что в них такого, в этих девчонках?

Но Джим, ставший ещё старше и злей, снова захватил Джона. Джон теперь был моим помощником, у него были седовато-песочные волосы, совсем такие, как плюш, из которого он сшит. И ещё он был похож на доктора Фримана. Я вообще-то не люблю врачей, я от них устал, но доктор Фриман первый не назвал Джона Тедди, а спросил, как его зовут. Почему бы моему помощнику не быть немного врачом? И солдатом тоже, иначе какие же у нас будут приключения?

Да, наверно, таким бы Джон и был, если бы был человеком. Единственным моим настоящим другом. Я бы спасал его всё время от Джима. Я бы, наверно, умер первым, а Джону бы завещал свой череп, чтобы ему было с кем разговаривать обо всём, как мы обычно разговариваем перед сном.

Интересно, если сегодня я умру, Джим отстанет от Джона? Наверно, отстанет, ведь он стащил тогда Джона специально, чтобы подразнить меня. Джон, наверно, достанется моей младшей сестрёнке, Мэри, будет снова играть в гости и дочки-матери. Будет ли он скучать по нашим приключениям, тосковать без меня, ждать, что вот сейчас я открою двери?

Мама обнимает меня, как будто навсегда прощается. Как будто я умру. Или усну на триста лет. Мэри тоже здесь, и я отдаю ей Джона.

Маска ложится на моё лицо, доктор Фриман начинает обратный отсчёт. Я представляю, что меня замораживают в специальной капсуле.

- Спокойной ночи, Джон, - шепчу я.